Ее грубо
втолкнули в темную небольшую камеру гестапо. Дверь с грохотом закрылась.
Потянуло сырым мрачным воздухом. Она присела на жесткие нары, силясь осмыслить
случившееся.
Галина уже привыкла к тому, что жизнь ее разделилась как бы на две части: одна такая яркая и разноцветная вместе с выпускным школьным вечером, на утро другая – в черно-белом изображении с непривычным словом "война".
Фашисты продвигались стремительно, началась эвакуация. Семья вернулась в родной город в Киевскую область. Довольно скоро вошли фашисты, холенные и сытые, стали занимать приглянувшиеся дома. Жизнь ставила новые задачи. Галина в 17 лет выполняла задания связной, работала осторожно, ничем не привлекая внимания. О связи отца с партизанским подпольем догадывалась смутно. Кто мог заподозрить ответственного и опытного главного инженера завода и молодую лаборантку, хотя фашисты были на каждом шагу. Иногда ей казалось, что все это происходит не с ней, и фашисты ненастоящие, а хорошо отработавшие свои роли артисты. Но мозаика судьбы неумолима, и в один день в дом ворвались двое полицаев, на сборы ей дали несколько минут.
17 января 1943 года одновременно арестовали все подполье города, в том числе и ее отца, Федора Чередника. Арест в семье был для обоих неожиданностью, настолько была велика конспирация. В жандармерии всех 18 человек арестованных посадили на подводы и повезли в Киев. Среди всех Галина узнала заместителя главного механика завода, молодого и красивого мужчину. Что-то ей не нравилось в нем – то ли настороженный взгляд, то ли манера говорить. Не знала тогда Галина, что он был членом партизанского подполья и что через день этот "арестованный" возвратится назад, да еще в сопровождении эсесовцев. Никто из них еще не знал, что в эти дни по району более 700 человек были арестованы, замучены и расстреляны.
– На выход, – сердце гулко забилось от резкого голоса полицая. Ее, как и всех других, вывели на допрос. Никто ничего не сказал, это подлинно известно. После войны засланный провокатор будет полностью разоблачен.
А далее их направили в Сырецкий концлагерь в Бабьем Яру. Даже не верилось, что в таком сверкающем куполами, вечно зеленом Киеве теперь меркантильно заработали жернова смерти.
Мужчин построили в одну шеренгу, женщин – в другую. Глазами Галина отыскала отца, высокого и подтянутого, с большими серыми глазами, больше она его не видела. Позже на разборке вещей расстрелянных Галина узнала его пальто.
Поместили ее в барак более чем на 50 человек. Крохотные окошки, неимоверный холод.
Работа была изнурительной, по 14-16 часов в сутки, особенно тяжело было на лесоповале.
Крохотный кусок подобия хлеба и похлебка из картофельных очисток на целый день. Передачи близких присваивали себе полицаи. Пленные очень скоро становились изможденными. Комендант в эсесовской юбке за любую провинность награждала ударами плетки. Один раз в неделю проводили показательную казнь в назидание. За побег одного человека – расстреливали десятки. Ужасающими были расправы над людьми. Какие только фантазии не приходили на ум фашистским извергам: людей вешали, сжигали, травили газом, терзали собаками, пытали раскаленным железом.
Сколько было здесь патриотов земли советской, людей с чистой совестью и сердцем. Казалось, что Свет и Тьма схватились друг с другом в чудовищном поединке. И все-таки в таких невыносимых условиях непостижимым образом приходила самая неожиданная помощь: кто-то перебрасывал маленький сверток с едой через колючую проволоку, кто-то делился горсткой пшена.
В ноябре 1943 года фашисты начали угонять молодежь в концлагеря Германии. Галина с другой девушкой убежали из плена по дороге на станции Жмеринка близ Винницы. Приходилось еще некоторое время прятаться и голодать, но в сердце уже ворвалась радость – фашистские войска начинают отступать.
Документы истории теперь свидетельствуют: в период немецко-фашистской окупации 1941-1944 гг. замучено, расстреляно в Бабьем Яру более 100 000 женщин, мужчин и детей, в Сырецком концлагере и противотанковом рву – более 25 000 мирных граждан и военнопленных, в Дарнице – более 68 000 советских военнопленных и мирных граждан.
Немало было трудностей после войны. Украина отстраивалась и залечивала раны.
И опять поворот судьбы – Галина Федоровна Щукина переехала в город Керчь, который стал ее родным. Теперь она не любит много говорить о войне, но в детях и внуках воспитано чувство гордости за наш народ, выстоявший в войне и победивший, высокое уважение к городу-герою Керчи с неповторимой историей и красотой.
Галина уже привыкла к тому, что жизнь ее разделилась как бы на две части: одна такая яркая и разноцветная вместе с выпускным школьным вечером, на утро другая – в черно-белом изображении с непривычным словом "война".
Фашисты продвигались стремительно, началась эвакуация. Семья вернулась в родной город в Киевскую область. Довольно скоро вошли фашисты, холенные и сытые, стали занимать приглянувшиеся дома. Жизнь ставила новые задачи. Галина в 17 лет выполняла задания связной, работала осторожно, ничем не привлекая внимания. О связи отца с партизанским подпольем догадывалась смутно. Кто мог заподозрить ответственного и опытного главного инженера завода и молодую лаборантку, хотя фашисты были на каждом шагу. Иногда ей казалось, что все это происходит не с ней, и фашисты ненастоящие, а хорошо отработавшие свои роли артисты. Но мозаика судьбы неумолима, и в один день в дом ворвались двое полицаев, на сборы ей дали несколько минут.
17 января 1943 года одновременно арестовали все подполье города, в том числе и ее отца, Федора Чередника. Арест в семье был для обоих неожиданностью, настолько была велика конспирация. В жандармерии всех 18 человек арестованных посадили на подводы и повезли в Киев. Среди всех Галина узнала заместителя главного механика завода, молодого и красивого мужчину. Что-то ей не нравилось в нем – то ли настороженный взгляд, то ли манера говорить. Не знала тогда Галина, что он был членом партизанского подполья и что через день этот "арестованный" возвратится назад, да еще в сопровождении эсесовцев. Никто из них еще не знал, что в эти дни по району более 700 человек были арестованы, замучены и расстреляны.
– На выход, – сердце гулко забилось от резкого голоса полицая. Ее, как и всех других, вывели на допрос. Никто ничего не сказал, это подлинно известно. После войны засланный провокатор будет полностью разоблачен.
А далее их направили в Сырецкий концлагерь в Бабьем Яру. Даже не верилось, что в таком сверкающем куполами, вечно зеленом Киеве теперь меркантильно заработали жернова смерти.
Мужчин построили в одну шеренгу, женщин – в другую. Глазами Галина отыскала отца, высокого и подтянутого, с большими серыми глазами, больше она его не видела. Позже на разборке вещей расстрелянных Галина узнала его пальто.
Поместили ее в барак более чем на 50 человек. Крохотные окошки, неимоверный холод.
Работа была изнурительной, по 14-16 часов в сутки, особенно тяжело было на лесоповале.
Крохотный кусок подобия хлеба и похлебка из картофельных очисток на целый день. Передачи близких присваивали себе полицаи. Пленные очень скоро становились изможденными. Комендант в эсесовской юбке за любую провинность награждала ударами плетки. Один раз в неделю проводили показательную казнь в назидание. За побег одного человека – расстреливали десятки. Ужасающими были расправы над людьми. Какие только фантазии не приходили на ум фашистским извергам: людей вешали, сжигали, травили газом, терзали собаками, пытали раскаленным железом.
Сколько было здесь патриотов земли советской, людей с чистой совестью и сердцем. Казалось, что Свет и Тьма схватились друг с другом в чудовищном поединке. И все-таки в таких невыносимых условиях непостижимым образом приходила самая неожиданная помощь: кто-то перебрасывал маленький сверток с едой через колючую проволоку, кто-то делился горсткой пшена.
В ноябре 1943 года фашисты начали угонять молодежь в концлагеря Германии. Галина с другой девушкой убежали из плена по дороге на станции Жмеринка близ Винницы. Приходилось еще некоторое время прятаться и голодать, но в сердце уже ворвалась радость – фашистские войска начинают отступать.
Документы истории теперь свидетельствуют: в период немецко-фашистской окупации 1941-1944 гг. замучено, расстреляно в Бабьем Яру более 100 000 женщин, мужчин и детей, в Сырецком концлагере и противотанковом рву – более 25 000 мирных граждан и военнопленных, в Дарнице – более 68 000 советских военнопленных и мирных граждан.
Немало было трудностей после войны. Украина отстраивалась и залечивала раны.
И опять поворот судьбы – Галина Федоровна Щукина переехала в город Керчь, который стал ее родным. Теперь она не любит много говорить о войне, но в детях и внуках воспитано чувство гордости за наш народ, выстоявший в войне и победивший, высокое уважение к городу-герою Керчи с неповторимой историей и красотой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий